Война

Когда началась война, Орлова и Александров отдыхали неподалеку от Риги, в Кемери, и собирались по просьбе местных властей дать несколько концертов в домах офицеров.

Сначала всем казалось, что это, по выражению Александрова, всего лишь «инцидент», который не затянется дольше чем на несколько дней. Однако вскоре стало понятно, что это не так.

Ригу почти сразу начали бомбить. Им удалось достать билеты, чтобы уехать из города, однако из-за курьезного случая Орлова и Александров едва не остались в Риге.

Получилось так. Неожиданно что-то вспомнив уже на вокзале, Любовь Петровна сказала: «Я сейчас вернусь» — и стремительно удалилась. Сначала думали, что она опять пошла помочь кому-то из жаждущих уехать. Между тем ее все не было, состав с минуты на минуту должен был отправиться, обычно невозмутимый Григорий Васильевич старался не показывать волнения, но, по-видимому, был уже близок к обмороку.

Вдруг появилась Орлова и с сияющей улыбкой бросилась к мужу:

— Не утерпела я. Уж очень понравилась мне эта шляпка.

Оказалось, накануне Любовь Петровна приметила в витрине магазинчика на привокзальной площади оригинальную шляпку с пером и вуалеткой. Как назло, магазин был закрыт. Поэтому перед отъездом решила сбегать туда и купить. Даже в такой ситуации она оставалась настоящей женщиной!

За трое суток они добрались до Минска, причем Орлова с ее характером ухитрилась в поезде наладить раздачу еды и питья, организовать помощь. Ни для кого это не было удивительно: ее не отделяли от экранного образа сильной советской женщины, которая может все и даже немного больше.

Вернувшись в Москву, Александров принялся за работу — стал снимать «Боевой киносборник». Но уже к концу октября стало понятно, что работать на «Мосфильме» больше нельзя. Все чаще в кадр попадали сыпавшиеся с неба зажигательные бомбы. Вскоре киностудию эвакуировали. Орлова, Александров и Евгения Николаевна отправились в Алма-Ату.

Во время путешествия на поезде Любовь Петровна, как всегда, отлично выглядела, была неизменно вежлива и оптимистична. Выйдя прогуляться на одной из остановок, она увидела в окне поезда изможденное женское лица Это была Елена Сергеевна Булгакова. При пенсии в 12 рублей она почти всегда голодала, а прежние друзья сторонились ее... Орлова была единственной, кто пригласил ее к себе в купе и накормил.

Они познакомились задолго до войны. И на какой бы высоте ни находилась Орлова, какое бы место ни занимала среди сталинских любимцев, никто не помнил, чтобы она кого-то нарочито «не узнала». Даже в это непростое время была черта, за которую воспитание и «корни» не позволяли ей переступить.

Пребывание в Алма-Ате для Александрова началось с госпиталя: сказалась контузия, полученная в Москве. Орлова же постоянно ездила с концертами. Вот одно из ее писем родным: «Концерты идут очень хорошо. Голос звучит... питаюсь очень плохо, иногда не обедаю. Сплю тоже плохо... План моей поездки такой: сегодня, четвертого, еду в Гори — один концерт, затем — в Поти, 8, 9 и 10-го в Нахичевани...»

Выступала она и в Орджоникидзе, где панику по случаю войны удалось преодолеть очень своеобразным способом: кто-то придумал расклеить по городу старые афиши концертов Орловой. Люди поняли: раз такая знаменитая артистка собирается у них выступать, в городе все будет хорошо, паниковать незачем.

В сентябре 1943 года Орлова и Александров вернулись в Москву. Вскоре созрел план «Весны», где главная героиня должна была быть ученой. Изначально ее хотели заставить расщеплять атомное ядро, но такое занятие никак не умещалось в жанр музыкальной комедии. Затем думали сделать Никитину рефлексологом. Но консультант фильма Капица предложил сделать героиню специалистом по солнечной энергии. Это было созвучно энергии атомной, но в то же время выглядело гораздо более мирно и совершенно непонятно.