Е. Кочетков. «Дом утраченного счастья»

«Парламентская газета». — 23.01.2003. — № 15 (1144).

Есть в искусстве имена, словно бы неподвластные времени. Впечатанные в историю отечественной культуры накрепко, неотторжимо. Кинорежиссер Григорий Александров — из этой плеяды. Пройдя творческую школу на съемках фильмов Сергея Эйзенштейна, Григорий Васильевич начал самостоятельный путь в искусстве с эксцентрической музыкальной комедии «Веселые ребята» с Леонидом Утесовым и Любовью Орловой в главных ролях. Потом были «Цирк», «Волга-Волга», «Светлый путь»... Каждый из этих фильмов становился событием. 100-летие Григория Александрова, которое мы отмечаем сегодня, — одна из самых значимых дат культурного календаря.

Картины Григория Александрова, которые десятилетиями крутили по всей необъятной стране, а сейчас крутят по всем телеканалам, знакомы всем от мала до велика. Его «Цирк» был и остается самым прокатным фильмом за всю историю отечественного кино. А снят он — шутка ли! — уже почти 70 лет назад.

Вышел мастер — его настоящая фамилия Мормоненко — из семьи уральского горнорабочего, которая жила бедно. Средств на учебу не было. И родителям пришлось устраивать девятилетнего мальчика на работу в городской театр. Рассыльный, помощник бутафора, помощник осветителя... О большем мечтать не приходилось. Потом — фронтовой театр, поездка в Москву, встреча с Эйзенштейном...

Не буду говорить о продвижении к славе, о творчестве и наградах Александрова, а расскажу о некоторых подробностях его бытовой жизни. В годы работы на «Мосфильме» мне воочию пришлось столкнуться с Григорием Васильевичем и Любовью Петровной Орловой на фотопробах и съемках последнего фильма комедиографа «Скворец и Лира».

Григорий Александров и Любовь Орлова, звезда номер один советского экрана, в свою личную жизнь никого не допускали, особенно журналистов. В гостях у них бывали только самые-самые близкие.

...Подмосковье. Внуково. Поселок «Веселые ребята», как его впоследствии стали называть, утопал в лесу. Кругом дубы, ели, березы. Тесный круг знаменитостей: Игорь Ильинский, Василий Лебедев-Кумач, Исаак Дунаевский, Леонид Утесов.... У каждого по гектару светлого грибного леса. Дома, не похожие друг на друга, как и сами хозяева.

Дом Александрова и Орловой строился по эскизам мэтра. Был он похож на своих владельцев особой ладностью и вызывал восхищение. Это был мир счастья — в дереве, ситце и камне. На дубовых дверях окошки вырезаны в форме сердец. Перевернутые сердца — ножки стульев, столов, тяжелых дубовых лавок.

На первом этаже находились служебные помещения: кухня и две небольшие комнаты. В одной из них жила троюродная сестра Александрова. Ее функции в доме сводились к обязанностям полукухарки-полуэкономки. В доме не должно было пахнуть пищевыми отходами. Стационарная кухня была в московской квартире на улице Немировича-Данченко. Кухарка вручала свои приготовления курсирующему между Москвой и Внуковом шоферу-поляку. Открытые лоточки с рыбными салатами, бульонами, биточками... «гонец» сбывал сестре Александрова, а та подогревала готовую продукцию, накрывая стол в гостиной.

Вошедшего в гостиную поражал огромный стол невероятной длины с тяжелыми дубовыми скамейками. Врезанный в стену шкаф темного дуба с посудой наверху. Посередине — рояль, дальше — огромный камин, диван, несколько кресел с пуховыми подушками. Шершавую, алебастровую фанеру стен загадочно разнообразил большой гладкий прямоугольник. Предполагают, что это был каменный киноэкран. Однако никто не помнит, чтобы он когда-то «зажигался».

Внуковские березы вплотную подступали к даче, опираясь на балконы и парапеты, шелестя на подмосковном ветру. Все было устроено так, что попасть на верхнюю веранду можно было как из кабинета Александрова, так и из спальни Орловой — огромной комнаты с двумя балконами. Примыкавшая к спальне ванная комната поражала воображение своими размерами и самой ванной — огромной, «утопленной», в которую можно было царственно вступать, а не залезать, задирая ноги. Обстоятельный и предусмотрительный Григорий Васильевич учел и переработал многое из того, что видел в Америке, в чаплинском доме, десятках других комфортабельных жилищах, разумеется, с добавлением собственной фантазии.

Изогнутая деревянная лестница из гостиной на первом этаже приводила в небольшое светлое помещение — нечто среднее между коридором и холлом. Справа был кабинет Александрова с большим дубовым столом, где неизменно стоял Любочкин портрет в сердцевидной раме. И еще один — карандашный — с длинными локонами, в пышном платье с широкими рукавами (его потом найдут на внуковской помойке, выброшенным недоброжелательными родственниками при ремонте).

Обрамляли кабинет тяжелые полки. С течением времени они заполнялись архивными папками, вариантами киносценариев, записными книжками, раскадровками картин, набросками будущих фильмов, в подавляющем большинстве не снятых.

...Прошло уже много лет как не стало Орловой и Александрова. Дом-дача во Внукове стареет, но стоит. Но стенам его уже больше не услышать мягкоголосого и вкрадчивого Григория Васильевича, звонкой и улыбчивой Любови Петровны...